Литература. 11 класс. Часть 1 - Коллектив авторов

Платонов пошел своим путем. Его интересовало «свободное движение» «старых» людей к социализму как сокровенное воплощение народного идеала о счастье. Платонов целен и глубок в понимании движения истории: перемены всего должны быть следствием свободного изменения в сознании и душе самого человека. Источник движения – внутри человека. Цель изменения – обретение и понимание человеком смысла.

Платонов писал: «Смысл жизни не может быть большим или маленьким – он непременно сочетается с вселенским и всемирным процессом и изменяет его в свою особую сторону – вот это изменение и есть смысл жизни». Соотношение личного и всеобщего, поиски истины в этом соотношении, попытка найти и обрести душевное и духовное равновесие и смысл для продолжения жизни в социальных перипетиях революции и Гражданской войны – такова проблематика лучших произведений Платонова конца 20-х годов: «Сокровенный человек» (1927), «Усомнившийся Макар» (1929), «Впрок» (1929), «Чевенгур» (1929), «Котлован» (1930).

1929–1930 годы стали испытанием практически для каждого русского человека, испытанием социального и духовного масштаба. Испытывался сам тип поведения и отношения к происходящему русского интеллигентного человека. Удар, нанесенный именно по этому слою общества, был самый страшный после революции и Гражданской войны. Вслед за миллионами раскулаченных русских деревень репрессиям были подвергнуты русские лингвисты, писатели, историки, библиотекари и др. И именно в это время Платонов начинает испытывать на себе пристальное внимание критики и цензуры. С лета 1930 года Платонов осуществляет целый ряд поездок по России времени «всеобщей» коллективизации. Записные книжки писателя заполняются самым невероятным, грустным и жгуче-острым материалом из жизни нарождающихся колхозов и совхозов Поволжья. Совесть и честность художника помогли ему увидеть в происходящем то, что не смогли или не захотели в это время другие. И это увиденное воплотилось в повестях «Котлован», «Впрок», романе «Чевенгур». Первой на стол к Сталину легла повесть «Впрок».

Основным мотивом обрушившейся на Платонова критики стал мотив «клеветы» на нового человека, на «генеральную линию партии», на весь ход социалистического строительства. А. А. Фадеев в статье «Об одной кулацкой хронике» обвинил Платонова в «зверской злобе против социализма»: писатель единодушно был объявлен «кулацким агентом», «певцом дураков и юродивых». И неудивительно. Страна, постепенно превращавшаяся в монолитный военно-индустриальный лагерь, жила в режиме сверхнапряжения и дисциплины.

На этом фоне даже самые скромные сомнения и тревоги Платонова о душе человека и о будущем революции были восприняты как идеологическая двусмысленность, как неверие в успех социалистического строительства. На специальном заседании Политбюро разгневанный Сталин подверг грубому разносу публикацию «кулацкого и антисоветского рассказа Платонова». Это был приговор. Позже писатель ответит: «Я писал эту повесть для одного человека (для тов. Сталина), а этот человек повесть читал и по существу мне ответил. Все остальное меня не интересует».

Наступившая после публикации повести «Впрок» изоляция Платонова обозначила новый этап в его творчестве. По продуктивности он может быть сравним только с 1927 годом. В стол одно за другим кладутся настоящие шедевры, которые встретятся с читателем только спустя несколько десятилетий, в 80-х годах: «Ювенильное море», «14 Красных Избушек», «Мусорный ветер», первые главы романа «Счастливая Москва», повесть «Хлеб и чтение».

По сути дела, то, что уже сделал Платонов к этому времени в литературе, явственно свидетельствовало о рождении мастера, писателя мирового масштаба. Несмотря на трагедию насильственного разъединения с читателем, Платонов чувствовал настоятельную необходимость расширить круг своих художнических интересов. И в этой ситуации для писателя обнаруживается новая неожиданная возможность. Он становится членом бригады Союза советских писателей (вместе с Н. С. Тихоновым, Л. М. Леоновым и др.), которая в течение 1934 года должна была подготовить сборник к десятилетию образования Туркмении. В марте 1934 года Платонов в составе группы писателей уезжает в Среднюю Азию. Цель поездки заключалась в том, чтобы дать «первые опыты художественного изображения истории социалистического строительства республики».

Встреча со среднеазиатской пустыней стала для Платонова выходом из кризиса. Итогом этой поездки явилась повесть «Джан» (1933–1935) и рассказ «Такыр» (1934) – произведения, поднимающие важнейшие философские вопросы о путях развития человечества, судьбах цивилизации в современном мире, о духовных способностях личности побеждать невыносимое. Центральной мыслью этих произведений становится идея самостановления человека, духовного утверждения себя в конкретном жизненном поступке. Спасение девочки Джумаль – дочери рабыни, умершей в плену туркменского клана Атах-бабы, – австрийским солдатом и ее чудесное превращение в независимую образованную женщину происходит с помощью самого человека, благодаря его внутреннему мужеству и духовной силе. Самостановлением человека становится и подвиг главного героя повести «Джан», выводящего народ из плена пустыни. То, что Платонов решает эти вопросы на «восточном материале», еще ярче подчеркивает глубину и актуальность его мысли о победе человека над хаосом разобщенности, делающим людей покорными и бессильными.

В середине 30-х годов Платонов – писатель, пишущий главным образом в стол. Вместе с тем его переполняет обилие замыслов. Он напряженно работает. В его рассказах этих лет социалистическая действительность заметно отодвигается. Широкие масштабы социальных преобразований заслоняются пространством семьи, жизни одного человека, миром его душевных переживаний, вечными нравственными ценностями, такими, как любовь, добро, совесть, творчество жизни. Платонов словно пытается найти компромисс «идеи жизни» со счастьем каждого конкретного человека. Это было необходимым в мире, где лозунги и призывы не совпадали с человеческой реальностью, где нарастала дегуманизация всех основ общества. В этой ситуации важно было опереться на то, что сохраняло в себе тепло, естественность, сердечность – дом, семью, любовь, что являлось элементарными проблемами человеческого существования. Вместо социальной тематики в его творчестве появляются такие вечные темы, как личное счастье, рождение и смерть, роль женщины и отца в семье, детство. Его герой оказывается перед задачами нравственного выбора в своем «малом мире» и обретает новое знание о доме, матери, любви к ближнему. Сам Платонов в своих многочисленных выступлениях акцентировал внимание современников на происходящие в его творчестве перемены. Например, в статье «Возражение без самозащиты» (1937), отвечая на выдвинутый против него тезис о «консервативности и однообразии таланта» писателя и «повторении ошибок на новом материале», Платонов пишет: «Кто же прав все-таки? Отличаются ли новые мои произведения от старых? Ответом на этот действительно серьезный вопрос могут служить лишь непосредственно мои новые произведения».

В рассказах второй половины 30-х годов, конечно, повторяются устойчивые платоновские мотивы (дороги, ухода-возвращения, движения, поиска, странствий), излюбленные темы (покинутости человека, сиротства, дома, труда, творчества, мастерства, родства, семьи). Вместе с тем все эти темы, проблемы и мотивы во многом находят новое решение. Так, например, одинокий и покинутый человек находит «другого», который становится ему близким и родным («Любовь к дальнему», «Глиняный дом в уездном саду»). Дети-сироты обретают родителей, странствующие герои возвращаются в свой дом, смерть родителей (матери) восстанавливает утраченные родственные связи («Семен», «На заре туманной юности»).

Платонов утверждает мысль, что в поведении людей появляется что-то неестественное, когда они пытаются заменить веками накопленные традиции и ценности на искусственно созданные. Настоящее основывается на чувстве родства и памяти. Разрыв с прошлым всегда трагичен («Третий сын»).

Герой Платонова утрачивает свою бездомность, а дом – покинутость. Теперь человек в рассказах Платонова осознает дом и семью как источники энергии для строительства новой жизни («Фро», «Река Потудань»).

Чувство полноты жизни теперь реализуется через изображение родственного круга, куда входят люди разных поколений: мать и отец, дедушка и бабушка, дети и внуки и даже животные («Июльская гроза», «Корова», «Еще мама»). По Платонову семья – это первоисточник патриотизма. Отношение человека к родине во многом измеряется отношением ребенка к своим родителям – такова мысль, прозвучавшая в его статье 1941 года «Детские годы Багрова-внука»: «…Семья позволяет человеку любой эпохи более устойчиво держаться в обществе, чем если бы не было семейного института: ограничивая в человеке животное, семья освобождает в нем человеческое… Семья служит не самоцелью, но питает, как источник, и другие, более широкие и высшие сферы жизни человека. Какие же именно? Чувство родины и патриотизма. Этому чувству родины и патриотизма человек первоначально обучается через ощущения матери и отца, то есть в семье».